Чайки-вездеходы
Автор: blogger51 22.05.2020 3 799
Англия, Норвегия, Нидерланды и другие капиталистические страны
Изучаем пути передвижения окольцованных чаек с кандалакшской свалки
Отчего люди не летают, как птицы? Оттого, что на самоизоляции отрастили неподъёмные ягодицы. А также потому, что на карантин закрыты государственные и межмуниципальные границы. К слову, сегодня идет обсуждение сценария по закрытию Мурманска по примеру других городов области.
А кто взлетает над планетой, не ведая преград? Чайки! Этим гидрокурам не страшны МВД, Роспотребнадзор и прокуратура, а поскольку гидрокурам закон не писан, гидрокуры свободно летят над нашей карантинной зоной куда им надобно.
Александра Горяшко ежегодно посещает кандалакшскую свалку с целью фотоохоты на пернатых.
Свалка вообще полна орнитологоическими богатствами, а поскольку чайки заняты жором, птички подпускают к себе на достаточно близкое расстояние.
Настолько близкое, что можно разглядеть учётные кольца на перепончатых лапах, чем Александра Горяшко и озаботилась на майских праздниках. Далее по госномерам она занялась уточнением сведений о попадании чаек на камеры ГИБДД.
Выводы получились любопытные. Например, чайкам с госномерами KY30 и KH41 уже по 12 лет. Они очень осторожны и сторонятся людей, держатся поодаль. Возможно, поэтому уже и живут столько лет, являя собой безмолвных свидетелей медведевской оттепели.
Другие понаглее, и сведений об их встречах больше. Предоставленные госпожой Горяшко сведения я наложил на карту, и вот что получилось.
Эти карты лучше смотреть на нормальном мониторе по отдельным ссылкам под каждой картой, смартфон будет неудобен
Чайка с госномером KL89
Окольцована в птенцовом возрасте в Кандалакшском заповеднике.
Судя по наблюдениям, столуется между отечественной Кандалакшей и западной Норвегией:
Не это ли мечта сегодняшнего среднестатистического патриота?
А вот экземпляр с госномером KW37
Госномер присвоен в Кандалакше в 2012-м году, гоняет между Мурманской областью и Нидерландами.
Юный/ая MA 30 211 F7VT
А эта птичка окольцована на свалке в Великобритании в прошлом году двухлетнем возрасте.
https://yandex.ru/chat/#/join/4448f234-b6b5-41a1-a2c6-35be3986aa1d
Намного интереснее наблюдать за другими Чайками: ЛСДУЗ и ЙФЯУ9
Устал я от них крышу своего авто полировать.
Зато, представьте, эта чайка, которая накакала на вашу машину, может быть полгода назад испражнялась на авто королевы Англии. И, если рассуждать по принципу гомеопатии, ваша машина стала немножко королевских кровей.
ОТЕЛЬЕР
(из сборника «Наши в Испании»)
В небольшом городе на севере России служил в милиции майор Андрей Петрович. Был он простым клерком в регистрационном отделе дорожной инспекции. Никогда не махал палкой на дороге, не выскакивал из-за кустов с радаром и даже не был экзаменатором отдела водительских удостоверений.
Андрей Петрович составлял отчеты, проверял данные, готовил сводки и делал прочую малоинтересную бумажную работу. Да и выглядел он под стать должности, рыхловат, в очечках, немного не опрятен. В конце восьмидесятых после армии он заочно выучился на экономиста, но сразу пошел в органы внутренних дел. Место хлебное, безопасное, хорошо оплачиваемое, а учитывая, что он никогда не рвался на оперативную работу, то коллегам и начальству он нравился.
Сейчас таких называют ботанами или задротами, Андрей Петрович работу делал старательно, не в свое дело не лез, взяток не брал, да и не было у него возможности в связи с отсутствием контакта с посетителями или нарушителями. Конечно же, поток грязных ментовских денег не обходил его, небольшую долю он имел в процессе восходящего течения от мелкого сержанта до министра МВД. Опять же, круговая порука, да и его отчеты требовали регулярных корректировок в свете выполнения милицией очередных политических или экономических заказов.
Зарплата с северными и ментовскими надбавками была отнюдь не мала.
Спиртным Андрей Петрович не увлекался, был примерным семьянином, имел обычную квартиру и фанерную дачу на болоте в стандартные шесть соток, где, кроме картошки и укропа, ничего не росло. В общем, был как все. Ничем не выделялся. Коллеги-приятели советовали купить «Мерседес», благо доходы позволяли, но Андрей Петрович предпочитал отечественную «Ниву», она прекрасно справлялась с северным бездорожьем, и он спокойно мог вывезти свои с трудом выращенные в болотистом грунте десять мешков картошки.
Жена была серой мышью, работала в какой-то статистической конторе и всю себя отдавала семье и воспитанию единственного сына.
— Петрович, ты куда деньги деваешь? — спрашивали у него коллеги, имеющие представление о реальных доходах российского милиционера.
— На пенсию собираю, власти у нас непредсказуемые, надеяться на государство нельзя, все своруют, — резонно отвечал Андрей Петрович. — Вот вы все проебываете в Таиландах на узкоглазых блядей да тут на бухло спускаете, а я потом заживу…
— Вот сразу видно — голова, недаром экономист, — завистливо бурчали коллеги.
Андрей Петрович понимал, что мелкому госслужащему выделяться нельзя, нужно быть тише воды ниже травы, даже шубу жене справлял раз в пятилетку. Будешь светить богатством — свои же заложат, оберут, а тут и до тюрьмы рукой подать. Наличные, они как-то надежнее. Места много не занимают и спрятать легко.
На пенсию Андрей Петрович выходил по звонку, как только ему исполнилось сорок пять. На севере у госслужащих много льгот, власть своих кормит, не забывает. Да и на его место уже метили молодые, голодные, рьяные, всем хочется подбирать крошки с хозяйского коррупционного стола.
Примерно за год до этого события купил Андрей Петрович небольшой домик с гектаром земли в Ростовской области, поставил там двухметровый забор и пригласил пару друзей-ментов отдохнуть, похвастаться, где он будет проводить старость в тепле и неге. Ловить воблу в Дону, гнать самогонку и выращивать помидоры с розами. Эдакая мечта простого россиянина. Друзья задачу выполнили, через неделю, по возвращении на работу, все управление внутренних дел знало, что Петрович — мужик правильный, наш, от земли.
Отмечали уход на пенсию всем отделом, начальство с барского плеча присвоило беспорочному клерку подполковничье звание, наградило медалькой и помахало платочком при отбытии семейства к новому месту жительства в теплые российские края.
Только вот то ли поезд на стрелке не туда свернул, то ли инопланетный разум забыл закрыть врата времени, а приехал Андрей Петрович не в Ростов, а в город Лорет-де-Мар, что раскинулся вдоль прекрасного пляжа между живописных скал недалеко от культурной столицы Испании Барселоны.
Ждал его свежекупленный домик в сосновом бору на склоне холма с видом на лазурное Средиземное море. В гараже стояли новенький «мерседес» и «тойота» для жены. На счете в испанском банке лежали кровно заработанные пять миллионов евро. Миссия была выполнена.
Ох, не глуп был Андрей Петрович, совсем не глуп. Не хранил он деньги в подполе или на огороде. Тихонечко, понемножечку сливал излишки, сначала в офшор на Мальту, а как только разразился самый первый офшорный скандальчик, тут же вывел деньги в Испанию, открыв фирму-пустышку, единственным учредителем которой была жена — серая мышка. В дальнейшем, пользуясь московскими фирмами-«помойками» (за процент отмывающие черный нал и переправляющие деньги куда угодно), переводил их на этот счет.
Полковничья пенсия, кажущаяся громадной в российских реалиях, в Испании вся уходила только на оплату электричества в доме Андрея Петровича, и, хоть деньги на счету были, он серьезно задумался об инвестировании, понимая, что ничто не вечно под луной. Работать Андрей Петрович больше не собирался, он свято верил, что деньги должны работать сами.
Об инвестировании Андрей Петрович ничего не знал, даже слово это казалось ему не очень приличным, но русский экономист-милиционер не боялся трудностей. Рынок ценных бумаг он сразу отмел, слышал, люди проигрывали целые состояния, неправильно купив акции. Отдавать деньги под какой-то проект боялся — кинут, обязательно кинут. Психология у Андрея Петровича была наша, российская, пронизанная многолетним опытом и удобренная «духовными скрепами». Вкладывать нужно только в себя, считал он.
Лорет-де-Мар считается «русским» городом. Основное население его составляют украинцы, россияне и другие представители бывшего СССР. Все лавки, любой бизнес в городе ведется ими. Все надписи на русском языке. Город забит отелями на любой вкус, дискотеками, публичными домами и ресторанами всех кухонь всех народов бывшего Союза. Испанцы в Лорете почти не живут. Не трудно понять почему, когда кругом вор на воре, все виды наркотиков, проститутки и в каждой витрине водка-балалайка-матрешка, это, к черту, не Испания, это Ростов. Даже марокканцы, традиционный европейский криминал, опасаются селиться в таких городах. Зато уж любой новоприехавший чувствует там себя как дома. Пельмени, гречка, водка на каждом углу, все говорят на родном языке, правда, лексика несколько смахивает на ментовско-тюремное арго, но это даже лучше, зато никакой тебе вшивой интеллигенции, вон, пусть эти шоумены, политики и прочие пидарасы в Малаге живут, там им и место.
Испанский язык Андрей Петрович учить не стал, зачем он ему, вокруг все свои, а для общения с водопроводчиком он взял работника. Нанял в виде прислуги молодого украинца-нелегала за пятьсот евро в месяц. Тот исполнял все функции раба — и садовник, и уборщик, и водитель, и переводчик. А так как поселил помощника Андрей Петрович в отдаленном углу своего большого сада в домике для садового инвентаря, то использовал его круглосуточно. За год они даже немного сдружились.
Освоившись первое время, приобретя некоторый круг знакомств, Андрей Петрович начал усиленно искать, чем бы заняться, нет, не занятие для себя — куда вложить деньги, конечно.
Он определил, что будет достаточно трех миллионов, чтобы сохранить и приумножить, а на проценты жить припеваючи до самой смерти в девяносто шесть лет. Желательно от инфаркта во время группового секса.
Однажды в русском магазине Андрей Петрович столкнулся с солидным пожилым господином с очень знакомым лицом. Он точно видел его в прошлой ментовской жизни, мало того, держался господин с военной выправкой и излучал что-то свое, родное, на уровне флюидов.
— Простите, мы вроде бы где-то встречались в России?
— Возможно, — опасливо нахмурился господин и вперил проницательный, до боли знакомый профессиональный взгляд с только нам известным бериевским прищуром. — На преступника вы не похожи вроде… Мент?
— Так точно, — автоматически ответил Андрей Петрович.
— Небось с Северной области?
— Да. Подполковником уволился, из ГАИ.
— Ну тогда известно где, на совещаниях каких-то. Я был прокурором области.
И тут Андрей Петрович вспомнил, в девяностых был большой скандал.
Писали даже центральные газеты. Вновь назначенный Москвой прокурор, приехав, сразу начал бескомпромиссную борьбу с коррупцией в поднадзорных ему органах. Требовал кристальную честность, махал шашкой так, что катились не только головы, но, бывало, и папахи летели, что сильно не понравилось местному князю-губернатору, и началась война. Конечно, проходила она в основном в московских кабинетах, но в области все было намного веселей. Компромат выливался ведрами, за каждым постовым из-за угла следил прокурорский, осужденные строчили жалобы аж в Верховный совет, и их там даже читали.
Продажный губернатор поначалу заборол «кристально чистого» прокурора, его сняли и перевели, но и сам долго не протянул, собранный прокурором компромат превысил критическую массу, и губернатора тоже турнули.
Прокурор жил в Лорете уже давно, он намного раньше вышел на пенсию и тоже не был дураком, заранее подготовив себе запасной плацдарм.
— Вот ведь оказия, — шептал вечером жене Андрей Петрович, — такой честный, с коррупцией боролся, а у самого особняк за два лимона. Неужто на зарплату куплен?
Но в глубине души понимал и уважал…
Именно этот прокурор как-то за кофе и заронил ему мысль вложиться в туристический бизнес. По большому счету весь город так или иначе был завязан на туризм.
— Смотри, Петрович, летом все забито, отели, дискотеки, рестораны, какая деньга идет, а зимой можно и не работать, хотя эти идиоты не понимают, вот чего им стоит зимой группы стариканов за полцены возить, как у нас в Рашке профсоюзы делают, я в Сочи постоянно зимой отдыхал, одни старые пердуны, но зато все дешево, сущие копейки, а отелю все равно доход.
— Да, точно.
— Вот и прикинь, что к чему. Посчитай, ты ведь голова светлая, экономист, не чета простым ментам. Деньга, я полагаю, у тебя есть. Взял бы отель, пусть пашет, наймешь там хохлушек за копейки на уборку да казаха на кухню…
Андрей Петрович посчитал возможный доход, и вроде у него все получалось. Конечно, рентабельность не как в России, всего десять процентов, но это же не Россия. Вон, говорят, американцы и пяти процентам рады.
Основной расчет он делал на сокращение затрат, персонал, как советовал прокурор, — нелегалы, кухня — безотходная, и куча дополнительных платных сервисов для постояльцев.
Отель нашелся быстро. Хозяин просил именно три миллиона. Отель работал неплохо, вся бухгалтерия была доступна. Недорогой адвокат, нанятый для проверки, подтвердил чистоту сделки.
В первую очередь Андрей Петрович нанял русскоязычного управляющего. Женщину бойкую, подвижную, прошедшую огонь и воду. Правда, она запросила нескромно высокую оплату и постоянный контракт, но тут новоиспеченный отельер понимал, что на директоре экономить не надо. Иначе сам вкалывать будешь.
Зимой, когда отель закрылся, Андрей Петрович с директором уволили всех работников и принялись исполнять его грандиозный план по привлечению дармового труда бесправных нелегалов. Новый сезон принес отелю сразу пятнадцать процентов прибыли. Владелец не верил глазам своим, деньги лились рекой. Правда, директор несколько омрачала радость планами на ремонт номеров, замену постельного белья и матрасов.
— Андрей, это надо делать регулярно, старый хозяин три года не менял ничего, искал покупателя.
— Сколько это будет стоить?
— Вот почти все, что заработали за сезон, и уйдет. И еще в рекламу надо вложиться, турагентства подкормить… Этот год у нас в небольшой минус выйдет.
— А вот ни хера! Не для того я такие бабки вкладывал. Пойдем вместе простынки перебирать, рваные заменим, те, что еще можно использовать, останутся. А агентства перебьются, через «Букинг» все продадим.
И еще закралась ему мысль, что баба-то уж больно ушлая, такая свое не упустит, надо ее контролировать.
Нанял Андрей Петрович еще одного менеджера, взял второго бухгалтера, чтоб присматривал за первым, произвел перестановку в ресторане и приказал сменить поставщиков продуктов на более дешевых.
С ним никто не спорил — хозяин.
Турист зимой не приехал. Не нужна оказалась никому, даже старичкам, дождливая Испания. Европейские старички предпочли Карибы и Канары. А вот зарплату персоналу платить пришлось. Новый сезон начался как-то вяло, сказались сэкономленные прикормочные агентствам. Туристы жаловались на грязные номера и плохую кормежку. Рейтинги на «Букинге» и «Трипадвайзере» упали до оценки «говно».
А тут и посыпались судебные иски от уволенных работников. В Испании исторический социализм. Здесь просто так уволить уборщицу нельзя, однозначно будет иск. И если для работяг адвокаты и суд бесплатны, то уж владелец-буржуй будет платить за все по полной.
Почти по всем искам Андрею Петровичу пришлось выплатить требуемое плюс компенсацию. Большие деньги ушли адвокатам.
Убытки были очень серьезными, покрывать их пришлось из своих. Денег на счете оставалось совсем мало.
Судебные разборки с работниками привлекли внимание трудовой инспекции. Бородатый хипстер в рваных красных брючках, болтающийся с банкой пива по отелю и пристающий к горничным, оказался инспектором, обнаружившим пятерых нелегалов. Штраф составил триста тысяч евро.
Ну и вишенкой на торте стало непродление лицензии отельному ресторану, что автоматически аннулировало все лицензии и разрешения на прием гостей.
Отель превратился в кирпич.
Реанимировать его можно было, только выполнив все предписания, что требовало затрат более чем в полтора миллиона евро. У Андрея Петровича не было уже и трети этой суммы.
Продать отель без лицензии также было невозможно, ну разве что по цене участка земли, а это слезы.
Сейчас здание стоит заросшее плющом и диким виноградом, в бассейне резвятся головастики. Упадок и запустение. Но надежда есть, русские бизнесмены продолжают приезжать, глядишь, кто-нибудь из них и решится вложиться в отельный бизнес в Испании.
Андрей Петрович начал пить и упал до общения с маргиналами, живет на полковничью пенсию, винит во всем почему-то проклятых испанцев.
Но не унывает. Подросший сын сейчас заканчивает в Санкт-Петербурге полицейскую академию.
Похоже, одну инвестицию он сделал правильно.
https://www.facebook.com/stanislav.simonyan/posts/10219970517787565
— вы акула пера?
— нет, я дятел клавиатуры.
— Ты серьёзно свой член называешь пчелой?
— Да.
— Жаль.
Эх, ПД бы сюда опять на ресурс — он эту орнитологическую тему любит, понимает и прям профессионально эдак, как Дроздов, освещает.) Помню, лет 5-6 назад на ровном месте, блять, просто едучи с работы на велике с Гвардейки домой в свои ростинские ебеня, такой фото-репорт о жизни этих помоешных бакланов на Варничном ручье сварганил — NG отдыхал!) Гош, если читаешь — привет.
Да читает, читает. Ещё и пишет. Намедни в соседней песочнице в ветке под названием «Наивный Накай» жалобил народ, проветривал душевные раны и набивался одновременно в ветераны интернет-войн, моральные авторитеты и стандарты независимой журналистики. Ответил ему здесь в ветке про Глека.
По состоянию на 10.30 23.05.2020 в Мурманской области выявлено 34 новых случая заболевания COVID-19. Общее число подтверждённых случаев заболевания новой коронавирусной инфекцией составляет 2868.
⠀
2262 на стройплощадке в Белокаменке (+3);
606 на остальной территории Мурманской области (+31):
136 в Апатитах (+2);
87 в Кировске (+1);
209 в Мурманске (+18);
38 в Печенгском районе;
21 в Полярном;
39 в Североморске (+3);
6 в Снежногорске;
34 в Кольском районе (+1);
5 в Оленегорске;
15 в Мончегорске (+2);
5 в Полярных Зорях;
6 в Кандалакшском районе (+4);
1 в Ковдоре;
4 в Ловозерском районе.
1617 пациентов выздоровели;
1244 человека находятся на лечении с COVID-19;
7 летальных исходов.
Да успокойтесь вы уже безсимптомные долбоебы)
— Алло — Привет, дорогая, это папа. Мама недалеко? — Нет, папа, она в спальне с дядей Полом. После короткой паузы папа говорит: — Милая, ты уверена, что там дядя Пол? — Да, он сейчас наверху с мамой. Пауза.
— Нуууу, тогда положи телефон на стол, побеги наверх, постучи в дверь спальни и крикни мамочке, что папина машина уже подъезжает к дому.
— Хорошо, папа, минуточку. Через время девочка возвращается к телефону.
— Я сказала, папа.
— И что потом случилось, дорогая?
— Ну, мамочка испугалась, вскочила голая с постели и начала бегать и кричать. Потом она споткнулась, ударилась головой о туалетный столик и теперь лежит и не двигается!
— Боже!!! А дядя Пол?
— Он тоже вскочил голый с кровати и выпрыгнул из окна в бассейн. Думаю, он не знал, что ты вчера слил оттуда всю воду. Сейчас он лежит в нем и тоже не двигается.
Длинная пауза…
Затем папа говорит:
— Какой бассейн? Это номер 486-5731?